– Спасибо, – отвечает Чжухон на соболезнования. Прошло уже несколько лет, а ему всё ещё тяжело говорить об отце, которого так не хватает. Он смотрит на фотографии, разложенные перед Йеджи, и думает о запечатлённых на них моментах. Моментах абсолютного счастья, в которые он бы с радостью вернулся, но это невозможно. Их семья уже никогда не сможет воссоединиться. По крайней мере, в этом мире.

Чжухон тяжело вздыхает, поднимает голову и ловит себя на мысли, что рад, что у Йеджи всё совершенно по-другому – её родители живы, они вместе, и у них полноценная семья. Ему даже неловко от того, что он, возможно, прямо сейчас нарушает чужую идиллию, но что-то внутри подсказывает, что он должен закончить то, что начал.

Есть пусть и небольшая, но вероятность, что сидящая напротив него девушка и его семья тоже. Конечно, приобретение новых родственников не вернёт ему отца, но, возможно, поможет хотя бы чуть-чуть затянуть зияющую в груди дыру. Будь отец жив, он бы наверняка тоже захотел разобраться во всём этом. Поэтому Чжухон делает это и для него тоже.

– Мой отец тоже никогда не говорил, что у него есть брат, но это не значит, что его нет. Они могли просто не знать, – произносит он и, когда Йедже напоминает, что она и Хёнджин – двойняшки, только убеждается в этом. Точно! Они ведь не просто брат и сестра, а теперь ещё выясняется, что до этого в их семье двойняшек не было. Здесь точно что-то не так. Природа и генетика – вещи непреклонные.

Чжухон снова опускает голову, чтобы посмотреть на фотографию, на которую указывает Йеджи. Это их совместное фото с отцом.

– Он был пожарным и погиб, спасая людей из горящего дома. Он всегда и во всём был для меня примером, поэтому я собираюсь пойти по его стопам, – рассказывает он, но умалчивает, что из-за травмы, полученной в детстве, и друзей отца, поклявшихся, что они не допустят, чтобы Чжухон тоже стал пожарным, добиться этого будет очень трудно. На самом деле никто в его семье не поддерживает это решение, но он знает, что никогда не отступит. Чжухон чувствует, что это то, чем он должен заниматься. И кто вообще сказал, что он повторит судьбу своего отца?

– Не знаю, хочешь ли ты во всём этом разобраться, но я хочу. Бабушка с дедушкой живы и здравствуют, поэтому логичнее всего сначала спросить у них, что я и собираюсь сделать, – добавляет Чжухон. Он понимает, что если у родителей отца был повод что-то скрывать, они вряд ли сразу же всё ему расскажут, но нужно же с чего-то начать. Чжухон надеется, что сможет понять, если они ему соврут, потому что это будет уже хоть что-то.

– Ты со мной? – он имеет в виду не разговор с бабушкой и дедушкой, хотя не исключает, что при определённых обстоятельствах ему придётся их познакомить, чтобы узнать правду, а вообще попытку выяснить, что здесь происходит. Это не может быть просто фантастическим совпадением. – Или я могу просто рассказывать тебе то, что удалось выяснить. Или мы забудем об этом разговоре, если ты не хочешь в это лезть, – Чжухон улыбается, чтобы дать Йеджи понять, что он примет любое её решение. – Ты, кстати, попробуй коктейль. Он вкусный, – внезапно добавляет он, наконец замечая нетронутый стакан.