За последние пару лет Фаррел выпил вина намного больше, чем пролилось крови в Ясном в ту страшную ночь, но даже в самом глубоком пьяном угаре ощущение крови на лице, на руках, во рту — оно не пропадало. Оно было с графским отпрыском постоянно, встречало по утрам, залетало во сны. Кровь была не его, и от этого становилось еще хуже. По рукам стекала голубая кровь королей Эйдина, который больше не был королевством. А ведь могло быть так, что именно его крови не хватило Эйдану, чтобы выбраться из горящего замка!
Видение застило реальность, настойчиво увлекая бывшего рыцаря во тьму, холод и безумие. Достойная кара за предательство, если так подумать, но как и в Ясном, Фаррел не находил в себе сил принять ее. Он трус. Таламар свидетель, он пытался что-то с этим сделать, но так и остался наедине с этой истиной. Без родни, без друзей и без чести.
— Еще вина!
— Плата вперед, благородный господин, — неприязненно буркнул трактирщик, тощий малый с плешивой макушкой. Ему не нравился постоялец. Он прибыл в город три дня назад и с тех пор только и делал, что набирался вином, крайне неохотно расплачиваясь за стол и постой. Вот и этот кувшин был бы уже четвертым, и хотелось бы получить деньги и за него, и за предыдущие три.
Денег у Фаррела было не так, чтобы сильно много, а потому отдавать их он не хотел. Но залить видение сейчас было важнее, пока оно не довело пьяного в дупель воина до воплей и метаний по залу, так что он нетвердой рукой вытащил из тощего кошеля несколько монет и бросил их под ноги трактирщику.
— Вина, я сказал! Живо!
Осмотрев это печальное зрелище, хозяин постоялого двора коротко поклонился, кивнул мальчишке на побегушках собрать деньги и ушел за новым кувшином, попутно припоминая, где лежало средство от отравлений. Мало ли что после дальней дороги случается, кто перепил, а кто переел, и надо такому человеку помочь. Избавить его от мучений и всего, что наполняло желудок, самым эффективным и действенным способом. Для дорогого гостя было не жалко всыпать добрую жменю рвотного бесплатно! Так что после первого же стакана Фаррел попытался собрать глаза в кучу и определить расстояние до двери. Он был еще недостаточно пьян, чтобы валяться в собственных нечистотах, а потому их следовало донести до двора...
Именно там, во дворе, в луже у свинарника, его и нашли люди с баронским гербом на куртках. Состояние рыцаря вводило их в некоторые сомнения, потому что тащить это на ручках никого не тянуло.
— Ну и где он? — Раздался высокий требовательный голос. — Ага. Чего стоите? Вон колода, отполоскайте как следует! Батюшке еще грязи не хватало!
Десяток мужиков по первому же слову дамы взялся за дело. Графа окатили водой, потом, не слушая еще не вполне трезвых и весьма возмущенных воплей, дотащили до корыта и свалили туда. Пока он пытался вынырнуть, проморгаться, обматерить всех и при этом не захлебнуться, принесли еще пару ведер, дополнив "лечение" и "банные процедуры". К их окончанию Фаррел сидел в корыте мокрый, но относительно чистый и почти трезвый, и вращал вытаращенными глазами, пытаясь понять, что тут только что произошло.
— Полегчало?
Этот звонкий голос въедался в уши, хотелось от него избавиться. Рассмотреть источник голоса не удавалось из-за мокрых волос, облепивших лицо, и шока, владевшего душой рыцаря.
— Ты... Кто?
— Тебя желает видеть мой благородный отец, — сообщил голос, проигнорировав хриплый вопрос. — Так что вставай и пошевеливайся. Как раз обтечешь, пока дойдем. Или тебе еще разок проблеваться надо?
Идея была бы не так плоха, если бы высказана была не таким тоном. Фаррелу действительно не помешал бы второй сеанс экспресс-очистки желудка, а еще стакан горячего вина, полотенце и никаких наглецов, ржущих над его бедственным положением. Под их взглядами требовалось сохранить остатки достоинства, и вместо облегчения бунтующему желудку Невлин попытался встать. Старое свиное корыто изнутри давно было скользким... А дворня трактирщика радостно собралась посмотреть. От унижения Фаррела даже давний кошмар отпустил! Он окончательно вернулся в реальность к ее тошноте, головной боли и непонятным требованиям.
Выбраться из корыта ему все-таки помогли, после чего он сам вяло махнул рукой человеку с последним полным ведром, делая вид, что все так и задумано. Баронский гвардеец, посмеиваясь, шваркнул водой в опухшую рожу рыцаря, а еще двое подхватили беднягу под локти под радостное ржание. Зато теперь Фаррел мог хотя бы попробовать сосредоточиться на окружающем.
— И кто ж твой батька, недоно... — Ругательство застыло на середине, поскольку недоноском он намеревался поименовать статную леди с совершенно очаровательным взглядом кометы-убийцы и не менее очаровательной булавой, которой благородная дама поигрывала, как иные — веером. Пожалуй, булава тут была более уместна. Гармонировала.
— Да так, всего-то владелец этих земель, — недобро хмыкнула грозная госпожа. — Шевелись уже!
— А не пойти бы тебе... к батюшке? — Мрачно уточнил Фаррел и пошевелился, развернувшись к женщине спиной и пытаясь понять, сколько дверей у клятого трактира. И в которую ему надо войти.
Такого пренебрежения ему не простили. Пожалуй, даже на трезвую голову вступать в драку с десятком обученных солдат было не самым умным на свете поступком, а уж когда та голова норовила расколоться на сотню болящих частичек — и вовсе глупость. Навык, однако, не пропьешь, и когда один из гвардейцев ухватил рыцаря за руку, тот ответил раньше, чем подумал, стоит ли.
Драка была недолгой и, разумеется, не в пользу Фаррела. Его жестко и умело избили, оскорбившись за свою леди, самой леди даже вмешиваться не пришлось. Когда он уже не мог сопротивляться, госпожа кивнула — довольно.
— Тебя б здесь и утопить, пьянь подзаборная, — сообщила она. — Но отец желает тебя видеть. Поднять, связать... и кляп, а то очень уж разговорчив!
По пути Фаррел честно пытался сообразить, с кем это он так поссорился, но не вспомнил ни владельца этих земель, ни что, собственно, за земли. Немного освежил память только герб на воротах, и граф мысленно выругался. Ан Рилиан! Вот это Невлин попал. Во-первых, барон был известен потрясающим (горы и несчастных, оказавшихся рядом) характером. Во-вторых, он был верным слугой ан Эльтайнов, а теперь зачем-то хотел видеть предателя. Кхм... Ну и в-третьих, стоило его дочери пожаловаться, как разговор и вовсе примет нежелательный оборот. Оставалось только надеяться, что леди жаловаться не приучена, с таким-то папашей!
Ко всему вышеперечисленному, барон оказался не один. И компания была такой странной, что Фаррел даже забыл подняться с колена, на которое упал от толчка в спину.
— Ваша светлость, — поперхнувшись вытащенным кляпом, поздоровался он, опознав в щенке наследника Халдринов. — Барон... И чем же я, Мол вас дери, обязан столь высокой чести?!
