Вообще, он не собирался записывать гадости, так карты легли. Его снова прижали кредиторы, доход с видеоблога упал, за статью обещали заплатить, но пока не спешили. Хорошо хоть вторая квартира приносила доход, небольшой, но стабильный, иначе можно было зубы на полку складывать, при чем не фигурально. Ну, и в целом не то, чтобы день задался…
В районе обеда в магазин нарисовалась одна из его сестер. Наигранно округляя глаза и делая вид, что не узнала, Либи что-то вынюхивала, а во всей ее повадке сквозило плохо скрываемое злорадство, что не нравилось Юджину еще больше. сколько помнилось, Либс всегда активно подлизывалась к папаше, на правах старшей дочери и первенца, да и то, чтобы он не забывал о ее статусе и не думал перекидывать внимание на младших сыновей. Джина она и вовсе конкурентом не считала, но и сестринских чувств это не прибавляло. Она всегда относилась к нему, как к дерьму, прилипшему к подошве ее туфель, а тут вдруг решила посетить. Расспрашивала что да как, как живет и справляется, ковырнула ногтем одну из гитар, рассказала свежие сплетни из высшего света, из которого ее младший брат-недоносок был исключен в связи с потерей перспектив на родительский капитал, одарила насквозь фальшивыми объятьями и свалила в закат крайне довольная собой. А у Юджина осталось гадливое ощущение, будто хлебнул из выгребной ямы.
Этот вкус шампанским не перебить.
В общем, настроение было и так ни в пизду, а тут еще пара комментаторов кидают ссылкой на видео Мурнау, мол зацени, совсем докатился говнарь, под фанеру поет. Он посмотрел и записал небольшой обзорчик. Потом уже, конечно, пересмотрел, понял, что нихрена там не фанера, а если она и была, то для «поддержания штанов», так сказать.  Либо когда для официальных видео накладывают параллельно при запили или на постпродакшене звук почище, вот и создается впечатление фанеры. Обычная практика, которой пользуются даже звезды первой величины. Но фарш уже нельзя было прокрутить назад, видос улетел и под ним в первые же минуты фаны Сореля напихали ему полную панамку. Теперь только ждать, что к нему прилетит злой, как бес, Крис и начнет снова чинить разборки.
Снова, потому что один раз он уже прискакал. Подбил котику нос и еще с полчаса разорялся на тему того, что Джин нихуя в музыке не понимает, иначе бы хвалил его, а не Нексусов. Справедливости ради, хуесосил он обе группы совершенно равнозначно, даже несмотря на то, что за хвалебные отзывы на последних ему приплачивали. Ну не мог он сказать «хорошо» там, где откровенно плохо. Так что доставалось всем, но только вампиры и Крис в разное время пришли к нему на разборки. И если с последними он теперь дружил, то с Сорелем все было сложно, просто-таки по мультяшному. Случился «динь».
Ёкнуло, так сказать, и все пошло по пизде в тот момент, когда он, зажимая кровоточащий нос, пялился на разъяренного рокера. Без бешенного грима в стиле Кисс и сценических ужимок, он был очень даже хорош собой, казался мягче, приземлённее. Юджин даже не сказал бы, что именно его покорило: лицо пупсика или хук с правой, но помешательство было на лицо. И что греха таить, он был не против увидеться снова, даже если для этого нужно было написать очередную гадость. Так что убедить себя в том, что все так и задумывалось, оказалось легко.
Так что когда Сорель все же объявился, Джин не выказал удивления, разве что не споткнулся, когда шел открывать. Отчего-то дрожали руки и частило сердце. Наверное, от предчувствия очередной зуботычины. Но стоило открыть и боязливо высунуть физиономию, как праведный гнев музыканта схлынул. Сам он выглядел едва ли не растерянным, будто забыл зачем пришел.
— Привет, — вякнул Лоусон и уже безбоязненно распахнул дверь до конца, продолжая хлопать ресницами в ответ на посыл. Он уже и успокоился, и с интересом поглядывал на визитера, не спуская с лица глуповато-наивного выражения.
Кроме банального приветствия в голову не лезло абсолютно ничего. Осталось только тупо захихикать. Юджин прикусил губу, но губы против воли растягивались в радостной улыбке.
— Ну почему же? Узнал, конечно, Крис, — он посторонился с прохода, надавал себе мысленных плюх, — Ничего я не нализался. Может, зайдешь? Не хотелось бы, чтобы сосед слушал… — будто Торку не пофиг – да пусть хоть поубивают друг друга, — Хочешь кофе? У меня и шоколад есть…
Обезоруживающе улыбнувшись, он посторонился и захлопнул дверь за спиной вошедшего Криса.
— А ты про что? – изображая дурачка, продолжил Джин, принимая куртку и определяя ее на крючок. – Вот, на кухню проходи, — чуть сутулясь, он шел следом, разглядывая парня со спины. Раньше Крис ему казался этаким колобком, чему способствовали просто-таки по-детски пухлые щеки, но при ближайшем рассмотрении выяснялось, что он довольно крепкий малый. Не чета тощему и долговязому котику.
— Про видео? Про которое? – у него их много, это верно, все не упомнишь. Но за прошлые он уже огреб, а за новое – только в перспективе. – Ах про новое.. а что с ним не так? — он не юродствовал и не издевался, но Лоусону очень хотелось, чтобы Сорель задержался. – Ты всегда так бурно реагируешь на критику… — порыскав в шкафчиках в поисках чего-нибудь «к чаю», что еще не успел сточить, Юджин достал плитку шоколада и поставил на стол кружки. — Шоколад будешь?