Взрывную весть в дом Орхидей в робком предрассветном часу приносит Тьян, ворвавшийся в обеденную залу с неподобающей для представителя их Дома расхристанностью движений, больше подошедшей бы мальчишке из черни, чем юному лорду. Идуна вскидывает бровь, молчаливо отмечая этот факт, и племянник, приученный считывать такие жесты резко тормозит, пытаясь вернуть себе остатки изящества. Все семейство смотрит на него в ожидании, справедливо полагая, что подобное нарушение церемониала должно быть обусловлено чем-то из ряда вон выходящим.
Тьян поспешно выравнивает дыхание, глотая нижние ноты, и вываливает им, балансируя где-то между исконно-торжественной манерой Орхидей изъясняться и юношеской пылкостью:
- Дом Витражей открыт!
- Дом Разбитых Витражей, - мягко исправляет Идуна (так как в их семье заведено, что лорды и леди обязаны проговаривать полные именования, избегая новомодной склонности к сокращениям), а затем снова вскидывает бровь, демонстрируя - на этот раз - крайнюю степень удивления. Губы Даэля сжимаются в одну тонкую полосу, Кьяра громко хмыкает, а наиболее неспокойный из них всех Идрис всплескивает руками, едва не переворачивая чашку:
- Это что же....кто-то из них вернулся?
А затем все взгляды устремляются на Анхеля, который оказывается не готов к такому обязывающему вниманию, но внутри семьи он уже - Глава, потому все ждут его слова и его реакции, ведь именно она будет далее определять то, как это обстоятельство официально воспримет весь Дом. Молодой лорд завершает оборванный вторжением Тьяна глоток чая и медленно выдыхает:
- Дождемся их официального заявления.
И больше они об этом не говорят, хотя, возможно, Идрис и Кьяра продолжают обсуждения между собой. Анхель же - как и весь Дом Орхидей, вторящий ему, обращается в спокойное ожидание.
Более спокойное снаружи, чем внутри - стоит отметить.

О "витражниках" (прости, Идуна) он знает наверняка только то, что испокон веков в их Доме об Орхидеях говорят, что "отравители по Двору ступают тише всех прочих", - и в его понимании это означает некое отдаленное уважение, по крайней мере, он не припомнит в истории Двора никаких конфликтов между их семьями. Но это - прошлое, к которому обращаться сейчас следует все меньше, а в настоящем - он понятия не имеет, что сулит им всем возвращение кого-то из Слышащих.
Как бы там ни было - первый шаг за Королем и Королевой, а не за не официальным еще Главой не признанного еще Дома.

Путям Двора, неисповедимым по сути своей, было угодно, однако, чтобы мнение свое он составил немного раньше обещанного. Потому что бледное лицо последнего из лордов Разбитых Витражей он видит в саду, неподалеку от малой боковой галереи, которой часто пользовался и сам, чтобы кратким путем пройти к Королеве. Из чего можно сделать вывод - и он его делает - что у новоявленной темной лошадки Двора только что была аудиенция с ее Величеством.
Анхель сперва думает осторожно пройти мимо, оберегая положенную им дистанцию, но лорд выглядит столь потерянным, что Орхидея, не столь давно переживший непростой опыт служения чужим Домам, чувствует некий родственный импульс и решается свернуть со своей тропы.
- Лорд Делвин? - он знает уже имя "последнего витражника", как знает и то, что других их имен при Дворе не осталось. - Прошу прощения. Позвольте засвидетельствовать вам свое почтение. Дом Черных Орхидей выражает радость от вашего возвращения и сочувствие от вашей потери. Примите их оба, если на то будет ваша воля, - и любую посильную помощь, если вы в ней нуждаетесь. Вы не заблудились? Я мог бы провести вас...к вашему Дому или куда вам будет угодно.
Он говорит с ним как и положено младшему брату Главы Дома - но невольно оглядывается на свои слова, памятуя о том, что вскоре они будут иметь иной вес.
А какой вес теперь имеют слова единственного возвращенца из Дома-на-Границе?

Подпись автора

ав от крипокролечки

Анхель не стал развивать тему прошлого - лучше иного мог понять, что иногда самое верное средство справиться с болью утраты - это не оглядываться на нее. Сам он не слишком помнил родителей, принявших ритуальное самоубиение в знак протеста правлению Оберона, да и менталитет Орхидей не располагал к тому, чтобы оскорблять такой благородный жест сожалением, однако, он знал цену этому шагу - цену, которую оплатили в большинстве своем Даэль с Идуной, во многом заменившие отца и мать для младших, - и, принимая во внимание всё соответствие традициям Дома, в глубине души все е полагал, что оно не стоило того, что его старшие брат и сестра не обязаны были отдавать в жертву свою молодость.
Но сейчас их всех ждало новое время - и новые правители, и эта появившаяся на горизонте надежда окупала стократ все возможные горести. Чтобы выжить и выстоять нужно было обратить свои взоры вперед, а не назад, и это же Анхель мог бы отдать советом одинокому лорду Разбитых Витражей - но покамест они вряд ли настолько близки.

- Я думаю, лорд Делвин, что Двор позаботится о том, чтобы те, кто покоя не заслужили, его и не обрели, - мягко вворачивает Анхель, позволяя себе мимолетную улыбку - изгибом уголка губ. - Многие придворные шепчутся о том, что иногда ветер приносит мучительные стоны короля Оберона...которого двор пережевывает в недрах своих до скончания веков. Эта земля каждому воздаст по заслугам.

Он останавливается, вторю замедлению спутника, принимает позу спокойного ожидания, давая тому время что-то решить. Анхель не был знаком с ритуальными традициями Дома Витражей - и не знал, отличаются ли они чем-то от общепринятых, так что только надеялся лишь, что не оскорбил невольно лорда "особого" Дома, предложив тому распространенный способ поминовения павших.

- О... - Орхидея на мгновение замирает, услышав, что у лорда Делвина нет при себе ленты, но быстро ориентируется в ситуации, извлекая из боковых ножен короткий прямой нож, который носил при себе разве что только как часть выходного туалета (в случае угрозы он скорее прибегнет к сарбакану, а бой примет с катаной в руках).
- Если вас не смутит материал, то... - он ловко разрезает рукав кимоно, отделяя тонкую полосу и передает ее в руки спутника. - Прошу вас.

И почтительно отступает на шаг, уважая ценность чужой скорби и давай лорду пространство для любых угодных ему манипуляций - щаговорой на ленту, нашептываний имени или касания губ.

- Я проведу вас к древу, когда вы будете готовы.

Не зная еще, какое дерево выберет лорд Делвин, сам Анхель помышляет о самом дальнем в аллее - словно бы наиболее подходящем для Дома-у-Границы.

Подпись автора

ав от крипокролечки

Анхель только вскидывает бровь и коротко разливается мягкой трелью смеха, оценив беззлобную подколку. В самом деле, я его стороны было несколько нахально предполагать, что лорд Высшего дома может заплутать на дорогах Двора - однако же, эта вольность, как оказалось, имела вполне себе приятные последствия - хотя бы в виде компании лорда Делвина.
- Прошу простить меня, если мое замечание показалось вам бесцеремонным. Но я правда...только лишь хотел удостовериться, что вы свободно ориентируетесь. Вы ведь...давно не были здесь?
Последний вопрос он задает очень осторожно, настолько ненавязчиво, насколько позволяет прямой интерес - и ничем не обязывает витражника к ответу, если тот захочет оставить это при себе.

Он с готовностью укладывает свою ладонь на предплечье лорда Делвина, соединяя их путь, и начинает двигаться вперед, по долгой дороге, ведущей вдаль, мимо всех иных Домов - к последнему у границы.

- Не уверен, право, что могу многое поведать вам...мой Дом тоже испытал некоторые гонения и практически все время правления Оберона мы вынуждены были вести себя как вассалы, прислуживая более удачливым Домам. Это было...странное время. Двор затих и потускнел. Оттого особенно отрадно видеть, что главные вещи сейчас встают на свои места. Вернулась королева Морриган, вернулся Ингве, вернулись вы... Это вселяет надежду. Посмотрите вокруг. Еще недавно тут был увядающий сад, а теперь всё утопает в зелени. Может, и вашему Дому удастся воспрянуть и вернуть былое величие. Я искренне желаю вам этого, лорд Делвин.

Из плотной заросли кустов внезапно выскакивает капибара, вслед за которой вываливается Тьян с мелкой листвой, запутанной в волосах - все еще слишком коротко стриженных для лорда Орхидей. Увидев их, он мгновенно подбирается, но на лице успевает промелькнуть выражение крайнего удивления.
- Анхель! - звонкий мальчишеский голос взрезает окружавшее их до того затишье. - Ты это тут...чего?
- Я прогуливаюсь с лордом Делвином до его Дома, - сдержанно отвечает Хель, взглядом напоминая племяннику о манерах. Юноша поспешно отвешивает поклон, изрядно смазанный присутствием подле него капибары, с абсолютно безразличным видом взирающей на двух возвышающихся над нею лордов.
- Мое почтение, лорд Делвин! Счастлив снова приветствовать вас на землях Двора!
- Разве тебе не стоило уже быть дома? - с мягкой строгостью осведомляется Хель, едва подавляя улыбку, когда мальчишка супится:
- Я как раз туда и шел! А тут вы...и...и я не мог не засвидетельствовать свое почтение лорду Делвину! - на лице Тьяна появляется торжествующая улыбка: мол и что ты на это скажешь? Анхель только рукой машет:
- Ступай уже... Передай всем, что я задержусь.
- Ага! - Тьян быстро спрыгивает с их пути, вламываясь в очередной бурелом, и за ним с видом высочайшего достоинства семенит капибара.

Негласный глава Орхидей шумно вздыхает:
- Прошу прощения, лорд Делвин. Мой племянник еще очень юн и не всегда помнит о правилах приличия.
Посчитав ситуацию исчерпанной, он движется дальше, надеясь, что витражник не слишком смущен - или огорошен - подобной стычкой.

Отредактировано Рейкьявик (2024-10-20 12:37:59)

Подпись автора

ав от крипокролечки

Анхель только хмыкает невзначай, заслышав из уст своего спутника стародавнюю шутку, каковыми в былые времена в Орхидей не бросался разве что ленивый. Лорд Делвин не знает, но последние века для подобных острот выдались молчаливыми - отравителей по-прежнему побаивались и избегали, но это как будто превратилось в досужий ритуал, отличный от действительного трепета, которым Дом Анхеля гордился ранее. После того, как воля безумного короля отодвинула прежде Великий Дом на второй план, обязав его к рол вассального, былое величие начало казаться сказкой, которую слышал в детстве, не более. Эти годы отлучения навсегда останутся тонкими шрамами на нежной цветочной коже - и Анхель не собирался их забывать, только теперь, обретя надежду в лице новых правителей, следы этих ран уже не выглядят печатью унижения - только памятью, питающей гордость благородной семьи.

И потому он отзывается с легкостью - такой же старинной шуткой, которая в воздухе Двора разбивается ныне вдребезги:
- В нашем Доме, лорд Делвин, гостям подают как самый лучший чай, так и самый лучший яд. И то, и другое - вежливо приглашенным.
Что-то обрывается в незримых струнах Двора - два молодых лорда, оба истерзанных правлением Оберона, ведут беседу, словно бы отрицающую само существование этого темного времени. От этого путь до Дома лорда Делвина становится сразу короче и легче, словно сами древние земли желают продемонстрировать им свое одобрение.

Территория у границы выглядит заросшей и неухоженной, но цепкий взгляд Анхеля, воспитанного в культуре эстетизма, видит в этом особенную красоту. Он мягко приостанавливает "витражника", невесомо тронув того за предплечье, и указывает ему на то, что со стороны кажется непроходимым бурьяном:
- Взгляните! Ваши земли не поддались чужой неправой воле и отстояли свое!
Орхидея склоняется к переплетенным сухим ветвям и осторожно приподнимает их - что удается ему на удивление легко - демонстрирует лорду Делвину "спрятанные" под этой защитной сетью нежные крокусы и ландыши. Земля Дома-на-Границе не была мертвой, не стала бесплодной - только лишь воспротивилась давлению тирана и выставила крепостные стены.

- Так поступают Великие Дома в час угнетения, - с особым оттенком голоса говорит Анхель негромко и следует за хозяином Дома вовнутрь.
- Вам совершенно не за что краснеть, лорд Делвин. Ваш Дом встречает меня во всем величии и стати.

Следуя древним традициям, ныне почти забытым, Анхель отвешивает глубокий поклон чужому владению - и чувствует, что как будто стало легче дышать, и старые половицы словно бы стали меньше скрипеть.

- Вам стоит только убедить его, что у него снова есть полноправный хозяин, - невольно понижая голос до шепота, произносит Хель у самой кромки ушной раковины спутника. - Он очень долго был в состоянии воинствующей обороны и не может так просто втянуть шипы.

Подпись автора

ав от крипокролечки