Слякоть, размазанная серость, видавшие виды старые, напоминающие потусторонних выходцев, дома, двух— и трёхэтажные, с тусклой черепицей, выцветшие от времени и плохих условий. Кажется, на этой планете часто шли дожди, и даже сегодня над головами нависала пасмурная хмарь, похожая на грязное полотно, на старую вату. На всё то, с чем ассоциируется упадок, уныние, стагнация. Здесь ничего не развивалось, лишь продолжало постепенно разлагаться. На дорогах — даже не лужи, а сплошная жижа, земля с чавкающим звуком слишком мягко и податливо проседает под каждым шагом. Многие строения выглядели как доживающие свой век, отсутствовали стёкла, кое-где — двери, и в этих склепах точно никто давно уже не жил. Никто в здравом уме не сунется в такое захолустье.
Внутренний зверь вздыбил шерсть на загривке и сощурил янтарные глаза. В этих дебрях он был не единственным хищником. Так в дикой природе чуют соперников на своей территории… Или, в этом случае, присутствие хозяина территории. Самопровозглашённого, конечно же. Сумерки сгущались, от домов и полумёртвых деревьев протянулись длинные чёрные тени, по небесам развивалась густая чернильная тьма. Впрочем, здесь как будто и днём не было солнечного света, ночь переходила в сумерки, а сумерки – обратно в ночь.
Сопение и низкое утробное рычание из-за угла заставили Блэйда ускорить шаг. Там, за поворотом, что-то высокое, по меньшей мере вдвое выше него, склонилось над двумя уже лежащими телами, занося бритвенно острые когти над маленькой девочкой, заходящейся рыданиями. Даже если бы она могла попытаться убежать, у неё явно не осталось на это ни сил, ни воли. Судя по всему, те, кто лежал рядом с ней – её родители, но у Блэйда не было времени над этим задуматься, быстрее молнии сверкнул клинок, цели отсечь бестии омерзительную голову. Она, однако, оказалась быстрее. Отпрыгнула к стене, скаля оттуда саблезубую пасть.
Следующий выпад Блэйда был быстрее и смог-таки вонзиться в плечо существа. Одновременно с этим он убедился, что кровь у того такая же, как у людей – красная. Но, несмотря на то, что его меч нанёс ужасную рану, от которой человек бы мог умереть на месте, монстр даже не потерял в подвижности. И теперь уже его лапа пронеслась в опасной близости от горла Блэйда. Конечно, это его бы не убило, но причинило бы слишком большие неудобства, которые позволить себе в таком напряжённом бою он не мог.
Тварь изрядно напоминала ему гротескную пародию на борисинца. Возможно, это и стало причиной, по которой он напал на неё. Не слёзы же этой малышки, в самом деле… Мы уходим отсюда, не слушай эти вопли, милая, я смогу тебя защитить. Не смотри туда, не смотри. Он почти неосознанно старался увести чудовище от девочки и оказаться между ними. У него вдруг возникли очень нехорошие предчувствия на этот счёт. Тварь явно успела бы расправиться со всеми тремя до того, как Блэйд явился на место её преступления, а это означало, что девочка может быть необходима ему живой.
Всё произошло быстро. Тварь прыгала между зданиями, уходя от беспрестанных атак и словно бы дразня его. Одним из прыжков она оказалась на стене, оттолкнулась задними лапами и оказалась рядом со своей последней жертвой. Пронзительный крик унёсся вверх – бестия забросила себя вместе с добычей на крышу.
Блэйд склонился над трупами, удостоверяясь, что спасти их невозможно. Нет, с такими повреждениями не живут, даже он сам регенерировал бы их не сразу.
Арбалетный болт просвистел в миллиметре от его головы.
— Убийца! Люди, здесь убийца!
— Я?.. — конечно, впору посмеяться над иронией происходящего. Кажется, это первый раз, когда Блэйда обвинили в том, чего он не совершал, и первый раз, ему было не безразлично, что другие подумают.
Он осёкся и не стал больше ничего говорить. Было очевидно, что подступающим со всех сторон жителям наплевать на то, как он будет оправдываться, они уже всё решили для себя. Им так удобно, ведь их тоже потрясла жестокость расправы, и куда проще успокоить себя тем, что злодей – вот он. Да, конечно, буквально до следующего раза, когда оно снова выйдет поживиться.